Трудности нормативного перевода. Андрей Райский о качестве российского законотворчества

Обсуждая с юристами внесенные на этой неделе изменения в закон «Об арбитраже» (см. “Ъ” от 13 декабря), я обратил внимание, что многие называли поправки «сырыми» и говорили, что правовые нормы необходимо писать четко и ясно, чтобы не было возможностей для разных трактовок. Так, например, мнения о том, кого имел в виду законодатель под «лицами, не получившими право на осуществление функций арбитражного учреждения», разошлись. Включать ли в их число физлиц, если они в принципе не могут получить такой статус? Чтобы это выяснить, пришлось обращаться к Минюсту как инициатору поправок.

Основная причина «трудностей перевода» с юридического на русский в том, что при подготовке нормативных актов часто страдает законотворческая техника. И хотя принимаемые законы должны быть доступными для восприятия и недвусмысленными, Институт проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге показал, что на практике это происходит далеко не всегда. Согласно недавно опубликованной аналитической записке «Сложность правовых актов в России», в последние годы качество подготовки правовых актов падает. С одной стороны, снижается лексическое разнообразие (множество формальных повторов одних и тех же слов), с другой — усложняется структура предложений (массивные синтаксические конструкции). Все это мешает восприятию смысла написанного.

Исследователи подчеркивают, что тенденция ярко проявилась в 2014–2017 годах, а особенно заметна разница текстов законов в сравнении с нормативными актами СССР. Даже исходно простые для понимания законы становятся все более запутанными из-за многочисленных поправок. Именно так, к примеру, произошло с первой частью Гражданского кодекса РФ и особенно с законом «Об образовании» — его вторая редакция 2012 года по сравнению с первой от 1992 года сложнее в четыре раза, при этом лексическое разнообразие упало в пять раз. Самыми тяжелыми для восприятия оказались акты Конституционного суда РФ, документы ЦБ и других органов финансово-бюджетной сферы. То же происходит с региональными законами — теперь они тоже нечитабельны.

Среди причин печальной тенденции можно назвать то, что к написанию правовых актов не всегда привлекаются сторонние специалисты и юристы, во время согласования проектов с ведомствами и бизнесом тексты обрастают правками, а обсуждение депутатами если и происходит всерьез, то мало способствует прояснению текстов. Иной раз и вовсе законопроект пишется впопыхах и на коленке, чтобы успеть к спущенной сверху дате. Неудивительно, что понять смысл законов и прорваться сквозь наполненные формалистическими штампами предложения-абзацы зачастую не могут даже юристы.

Андрей Райский